САМОУБИЙСТВО ИУДЫ
(Мф.27:3-10)
«Погиб Иуда... Он не снес
Огня глухих своих страданий,
Погиб без примиренных слез,
Без сожалений и желаний».
Семен Надсон
А что же в это время происходит с Иудой?
Он узнает, что Иисусу вынесен смертный приговор. И «Тогда Иуда, предавший Его, увидев, что Он осужден, и, раскаявшись, возвратил тридцать сребренников первосвященникам и старейшинам, говоря: согрешил я, предав кровь невинную».
Он снова приходит в храм.
Почему Иуде так важно вернуть деньги?
Потому ли, что возвратом денег он хотел отказаться от совершенной сделки?
Что, «совесть заговорила» - о чем свидетельствует это раскаявшись?
Да, Иуда раскаялся – но любое раскаяние в принципе отличается от покаяния!
Иуда раскаялся – потому что считает, что по его вине осуждён на смерть сын плотника из Назарета, хороший человек с прекрасным этическим учением и даже не лишенный сверхъестественных способностей.
Но все же – только человек.
Голос остатков совести, который так хочется заглушить – хотя бы возвратом полученных за предательство денег!
Он снова идет в храм - но и тут его ожидает разочарование.
Потому что, не приняв от него эти тридцать монет, «Они же сказали ему: что нам до того? смотри сам. И, бросив сребренники в храме, он вышел, пошел и удавился».
Самоубийство Иуды…
Его причину не понять без уяснения того, что лежало в начале его пути к наброшенной собственными руками на сук дерева веревке с петлей.
Без того, чтобы понять причины предательства.
Что ж, за прошедшие до нашего времени без малого две тысячи лет насчёт этого выдвигались самые разные гипотезы.
Наиболее, быть может, распространенная из них - корыстолюбие Иуды: ведь в Евангелии прямо сказано, что он «был вор», и кроме того – «имел при себе денежный ящик и носил, что туда опускали» (Ин.12:6)!
А за свой поступок он получил деньги, и к тому же - возможность скрыться с теми общими средствами, которые были у него как у казначея.
Думаю однако, что вряд ли это могло быть главной (и уж тем более – единственной) причиной предательства, и вот почему.
Да, Иуда – корыстолюбив.
Да, у него есть большой опыт обращения с деньгами, и он - лучше многих других знает им цену!
И наверняка - любит их.
Но как раз поэтому я лично и не верю в эту версию.
Ведь, во-первых, Иуде прекрасно известно, сколь страстно начальствующие желают смерти Спасителя – а люди они, мягко говоря, небедные (вспомни хотя бы «лавки Анны», весь этот их «храмовый бизнес»)!
И поэтому они, без малейшего сомнения, готовы были бы заплатить за столь необходимую для них услугу куда больше, чем всего-то какие-нибудь почти символические тридцать сребренников – и практичный Иуда не мог не понимать этого!
Что же до «сбежать с кассой» - также вполне очевидно, что сколь-нибудь существенных сумм в ней попросту не могло быть, учитывая как отношение Иисуса к материальному богатству, так и образ жизни небольшой Его общины.
Тогда, быть может, мотив предательства - личностные амбиции Иуды, зависть по отношению к другим ученикам?
К тем троим, которых Иисус иногда выделял из остальных?
Но ведь и сам Иуда был одним из всего-то двенадцати! И даже среди них выделялся, занимая особую должность. И это – притом, что из двенадцати апостолов, чьи имена перечислены в Четвероевангелии при их избрании –большая часть вообще более в нём не упоминаются!
Так что и эта версия не представляется мне лично слишком убедительной.
Существует и такое мнение: узнав, что Иисус осуждён на смерть, Иуда испытал раскаяние такой силы, что не смог больше жить.
Раскаяние, сожаление – да, согласен. Однако он, всегда сугубо практичный и знающий, чего хочет, менее всего он похож на рефлексирующего и нервного субъекта, склонного к суициду. Не тот он человек, чтобы по такому поводу налагать на себя руки!
Самая же быть может «экзотическая» версия состоит в том, что Иуда так любил Иисуса, и так глубоко поверил и настолько проникся идеей Его предназначения, что ценой видимости предательства пошел на то, чтобы… содействовать Спасителю в исполнении того, что должно было произойти!
Сторонники данной «версии» даже приводят соответствующие (как им представляется) стихи из Четвероевангелия – вот этот, например: «вот, мы восходим в Иерусалим, и Сын Человеческий предан будет первосвященникам и книжникам, и осудят Его на смерть, и предадут Его язычникам, и поругаются над Ним, и будут бить Его, и оплюют Его, и убьют Его; и в третий день воскреснет» (Мк.10:33,34).
Видишь, Сам Спаситель говорил о том, что будет предан! А значит – должен быть кто-то, кто это должен сделать – вот Иуда и «пожертвовал собой».
Тут, правда, непонятно – если в Иуду так «глубоко запали» эти слова Спасителя, если он их так воспринял – то вешаться-то зачем? Ведь буквально в этом же предложении Иисус говорит, что Он воскреснет!
Выглядит этот вариант очень «романтично» - однако является скорее анекдотичным.
Наверное, его авторы делают ровно то же, что и некоторые другие читающие Слово (и даже богословы): вместо того, чтобы пытаться воспринять весть контекст Благой вести, они выдергивают из него отдельные слова, подходящие для оправдания их мнения и позиции.
Истинной же мне представляется другая, далекая от романтичности – но вполне прозаическая причина.
Я уже писал тебе о зелотах – крайне агрессивно настроенных и непримиримых ультранационалистах, признававших только один путь – вооруженную борьбу с Римом. (Помнишь, кстати - среди двенадцати избранных как минимум был один такой – «Симон, прозываемый Зилот»)?
Не к таковым ли относился (или как минимум разделял их убеждения) и Иуда?
Если так – то все становится на свои места.
Иуда – иудей (единственный, кстати, иудей по крови из всех апостолов!), и как истинный иудей он ждет пришествия Мессии.
Ждет Его явления в том же качестве, так же, как и абсолютное их большинство – явления Мессии именно как могучего (точнее – всемогущего) освободителя от ненавистного римского правления.
И вот он становится одним из ближайших учеников Того, кто, похоже, действительно является Мессией!
Более того - на каком-то этапе Иуда - в отличие от священников, книжников, фарисеев и иже с ними - действительно поверил в Иисуса! Ведь он собственными глазами видит, какими необыкновенными способностями, какой невероятной силой обладает этот Человек, какие чудеса Он творит!
Да, несомненно Он – Мессия!
Но тогда почему же Он так «тянет», так медлит?
И даже не только медлит - но снова и снова отказывается от попыток массы людей сделать его Царем?
Зачем Он тратит время на какие-то поучения и морализаторство, на общение с «отбросами общества», на дискуссии и притчи – вместо того, чтобы «единым махом» сделать то, что на самом деле должен сделать, чего практически все от Него ждут?
И что, без сомнения, Он сделать может?
Быть может, «последней каплей» для Иуды стал вход Спасителя несколько дней назад в Иерусалим. Думаю, глядя на эту ликующую – и переполненную такими же, что и сам Иуда чувствами толпу – он почти наверняка ожидал в самое ближайшее время стать свидетелем свершения многовековых чаяний Израиля!
Да что там свидетелем – ведь он, Иуда – один из ближайших сподвижников Мессии! Ему, избранному– наверняка «зачтётся»!
Но - снова происходит «не то».
И тогда Иуда решает ускорить события: надо сделать что-то такое, чтобы подвести Иисуса к той, САМОЙ последней черте, у которой Ему не останется ничего кроме как наконец-то явить Себя в Своем мессианстве «по-настоящему».
А уж в том, каким это явление будет– Иуда нимало не сомневается.
Отсюда – и его встреча с «заинтересованными лицами», и смехотворная (это для корыстолюбца-то!) цена предательства: деньги не важны, они должны фигурировать только для формальной видимости мотивации поступка Иуды.
Для того, чтобы от него самого отвести возможные подозрения первосвященниками и фарисеями чего-то неладного.
Словом – для того, чтобы видимостью корыстолюбия не дать повода насторожиться и усомниться в истинных его намерениях.
И что значат сейчас эти жалкие тридцать сребреников – да будь хоть тридцать талантов золота, разве не получит в итоге Иуда несопоставимо больше?
Только бы не сорвалось, только бы начальствующие в последний момент не отступили…
И вот – Гефсимания, Иисус с горсткой учеников, - и ведомая Иудой толпа стражников и служителей (думаю, он намеренно «нагнал страху» на власть предержащих, чтобы те собрали побольше сил для задержания Иисуса – и тем самым заведомо лишили бы Его возможности к отступлению или бегству?).
Затаив дыхание, Иуда делает последние шаги по ночному саду.
Шаг, еще один шаг – и сейчас ЭТО - наконец-то! - должно произойти!
Стража приближается к Иисусу, чтобы взять Его – и вот он, первый признак ожидаемого Иудой: когда Спаситель «сказал им: это Я, они отступили назад и пали на землю» (Иоан.18:6)!
Ну же, ну, ну…
Вот сейчас Мессия возденет руки к небу – и…
И – ничего из того, чего с абсолютной уверенностью ожидал Иуда, не происходит.
Более того, стражники возложили на Него руки свои и взяли Его!
И, быть может, окончательно рушатся остатки надежд Иуды, когда после того как «один из стоявших тут извлек меч, ударил раба первосвященникова и отсек ему ухо» – Иисус, «коснувшись уха его, исцелил его»…
Иисус арестован и связан.
Его уводят…
Упования Иуды потерпели полный крах.
Это – не Мессия.
Жить дальше, жить после такого глубочайшего, катастрофического разочарования – невозможно.
Да и незачем.
Жаль, правда, этого сына плотника из Назарета – в смерти которого оказался повинным он, Иуда.
И я снова перечитываю строки Евангелия – «Иуда, предавший Его, увидев, что Он осужден, и, раскаявшись, возвратил тридцать сребренников первосвященникам и старейшинам, говоря: согрешил я, предав кровь невинную».
Пытаясь хоть как-то успокоить остатки своей совести, Иуда хочет «расторгнуть договор» возвратом денег – но и тут его ожидает крах: уплаченные за предательство сребренники от него не принимают.
Однако нормы договорного права того времени устанавливали, что в случае, когда одна из сторон отказывалась от состоявшейся сделки, полученные за «оказание перечисленных в договоре услуг» деньги можно было принести в храм - и оставить там, в его сокровищнице.
В этом случае договор считался расторгнутым.
Но и тут - не тут-то было…
Если Иуда и рассчитывает этим возвратом хоть в малейшей степени обелить, хоть отчасти успокоить себя – то он плохо знает тех, к кому пришел.
Установление о расторжении сделки «не срабатывает» - «Первосвященники, взяв сребренники, сказали: непозволительно положить их в сокровищницу церковную, потому что это цена крови».
И тут – фарисейство…
«Сделав же совещание, купили на них землю горшечника, для погребения странников; посему и называется земля та "землею крови" до сего дня».
Я перечитываю эти слова - «И называется земля та "землею крови" до сего дня»…
Сегодня, когда уже многие годы продолжается палестино-израильский конфликт, когда территория Палестины в самом буквальном смысле является землею крови – каким страшным пророчеством воспринимаются эти слова...
Комментариев нет:
Отправить комментарий